На Восточном экономическом форуме-2023 несколько конференций и сессий были посвящены развитию науки и ее вовлечению в реализацию крупных экономических проектов. Готовы ли учёные к взаимодействию с бизнесом и властью, сложно ли внедрять инновации и почему эксперты ждут начала работы синхротрона «РИФ» на острове Русском, «РГ» спросила у председателя президиума Дальневосточного отделения РАН, академика РАН Юрия Кульчина.

Юрий Кульчин: в последние годы все внимание было отдано университетам, потенциал же дальневосточной академической науки — а это 6,5 тысячи сотрудников, которые занимаются огромным спектром исследований, был востребован мало. Наша задача — выйти из тени.

— Юрий Николаевич, пожалуй, впервые темы, касающиеся науки, на ВЭФ были представлены так широко. Науку стали замечать?

Юрий Кульчин: Мы сильно воспряли духом, когда были введены западные санкции. Учёные не растеряли свои компетенции в создании новых разработок для промышленности, несмотря на то, что долгое время это не было востребовано: бизнес приобретал технологии за границей.

Быстро подготовили список наших проектов, которые можно было бы использовать. При поддержке мэра Владивостока, Минпромторга Приморья стали проводить технологические встречи, куда приглашали предпринимателей. Но оказалось, что им мы не слишком-то и нужны. Бизнес ищет обходные пути покупки технологий.

Но эти пути ведут к подорожанию, что сказывается на себестоимости продукции и в итоге на потребителях — мы начинаем платить больше за бензин, продукты, товары и услуги. И я не говорю о том, что такой подход тормозит собственное развитие, мешает обеспечению технологического суверенитета страны.

Эта ситуация подсветила еще один момент: руководители часто не вольны самостоятельно принимать решения по внедрению инноваций, так как предприятия находятся в составе холдинга, и окончательное решение за советом директоров. А там очень сильно ориентированы на коммерческую сторону вопроса. Мало кто хочет вкладывать средства в новые направления без стопроцентной гарантии получения быстрой и высокой прибыли.

Поэтому ждать, что сейчас произойдет бум внедрения наших разработок, не приходится.

— Но выход, хотя бы теоретический, вы видите?

Юрий Кульчин:Необходимо задействовать административный ресурс. В свой недавний отпуск я отправился в Москву и обошел там с подачи президента РАН Геннадия Красникова и вице-премьера — полпреда президента РФ в ДФО Юрия Трутнева профильные министерства — Минпромторг и Минвостокразвития РФ. В Минпромторге нас связали с Агентством по технологическому развитию. Вместе с их представителями мы провели аудит важных для промышленности разработок учёных ДВО РАН.

Поговорил с главой Минвостокразвития Алексеем Чекунковым. Обсуждали празднование 300-летия РАН, которое будет отмечаться в феврале будущего года, темы, связанные с организацией международной деятельности, в частности, научно-технологического партнерства с Китаем. Затронули и строительство города-спутника Владивостока. Договорились, что учёных подключат к работе над этим масштабным проектом.

А вот решение проблемной ситуации в бухте Новик пока затормозилось. Когда проектировали развитие острова Русский — строительство университета, океанариума, другой инфраструктуры, сэкономили. И сейчас очищенные стоки идут в Новик: акватория опресняется, нарушается работа экосистем. Выйти из положения можно, если вынести точку сброса дальше в Уссурийский залив. Но там берут воду для Приморского океанариума. Если просто вывести туда трубу, можно создать еще большую проблему. Чтобы этого избежать, надо исследовать течения, учесть другие факторы и сделать всё на основе рекомендаций учёных. Помимо этого необходимо оценить масштаб бедствия в Новике и найти технологии, чтобы исправить ситуацию.

Мы разработали комплексную программу стоимостью 160 миллионов рублей, которая предусматривает эти шаги. Деньги по меркам государства не такие уж и большие, но они не заложены ни в какой бюджет. Надеюсь, что в Минвостокразвития помогут продвинуться в решении проблемы.

— То есть власти поддерживают ваши инициативы?

Юрий Кульчин:Процесс идет сложно, но я считаю чрезвычайно важным, что нам удается выстраивать отношения с властью. В последние годы все внимание было отдано университетам, потенциал же дальневосточной академической науки — а это 6,5 тысячи сотрудников, которые занимаются огромным спектром исследований, был востребован мало.

Наша задача — выйти из тени. На встрече с ректором ДВФУ Борисом Коробцом, который возглавляет совет ректоров ДФО, мы говорили о том, что нужно создать структуру, объединяющую руководителей вузов, директоров институтов ДВО РАН, представителей промышленности.

Какие проблемы можно было бы решать вместе? Допустим, кадровые: понять, какие специалисты требуются, как и где их готовить.

В Институте автоматики и процессов управления ДВО РАН организована базовая кафедра: студенты приезжают учиться прямо в институт, то есть попадают в академическую среду. Это новая форма обучения, но уже ясно, что она очень удачная.

Но идеальный вариант — когда разработка «продаётся» вместе с кадрами, которые могут обеспечить ее работу. Во время визита во Владивосток зампредседателя правительства РФ Дмитрия Чернышенко я поднял тему подготовки специалистов для работы на установке класса «мегасайенс» — синхротроне «Русский источник фотонов» (РИФ). Предложил создать несколько целевых молодежных научных лабораторий в институтах ДВО РАН. Там молодые ученые под патронажем маститых экспертов смогут проводить исследования с помощью рентгеновского излучения, задействовав мощности синхротронов НИЦ «Курчатовский институт», сибирского СКИФа, коллег из дружественных стран Азии, чтобы, когда РИФ заработает, перейти работать на него. Благодаря этому, во-первых, будет подготовлена тематика научных исследований, во-вторых, укрепится связь между Академией наук и современным исследовательским центром.

— Почему учёные так ждут строительства синхротрона?

Юрий Кульчин:Создание этой установки будет способствовать тому, что поднимется уровень исследований в регионе, а значит, и уровень задач, которые можно решать, разовьётся международная и региональная кооперация. Все это будет работать на развитие территории.

Синхротрон умеет многое. В учебном пособии, которое я написал для студентов, обучающихся по соответствующим программам в том числе и в ДВФУ, есть примеры. В мире работают над изучением строения Вселенной и жизни в ней. Ученым известно, что в межзвёздном пространстве присутствует звёздная пыль, состоящая из крошечных твёрдых частиц из соединений углерода, кремния и различных металлов. Каждая пылинка — это тугоплавкое ядро и покрывающая его ледяная мантия, где при взаимодействии с излучением могут образоваться органические вещества. Поэтому по одному из предположений жизнь на Землю была «занесена» упавшей кометой. С помощью синхротронного излучения удалось исследовать наночастицы звёздной пыли, собранной космическим аппаратом из хвоста кометы. Подтверждения теории учёные пока не нашли, тем не менее получили очень интересные результаты.

Или исследования в области культуры и археологии. С помощью синхротрона было установлено авторство полотна «Мастерская оружейника», которое приписывали фламандскому живописцу Дэвиду Тенирсу-младшему. В ходе изучения тончайших слоев красок искусствоведы пришли к выводу, что доспехи на картине идентичны тем, что изображены на шести других полотнах художника Яна Брейгеля-младшего. Был сделан вывод, что панель с доспехами нарисована другим художником.

В нашем случае прорывных результатов мы ожидаем в исследованиях морской биоты. Изучение растений и животных из океана поможет открыть и создать новые классы веществ — от лекарственных соединений до промышленных материалов.