После университетов Рособрнадзор возьмется за НИИ
02.07.2018
Отрицательный мультипликатор
Правительство РФ планирует расширить полномочия
Рособрнадзора, дав ему право контролировать НИИ через администрирование
«федеральной системы мониторинга результативности деятельности научных
организаций» и «проведение расчета минимальных значений показателей
результативности». Нашумевшие решения об отзыве аккредитации у таких серьезных
вузов, как Европейский университет в Санкт-Петербурге и Московская высшая школа
социальных и экономических наук (Шанинка), говорят о том, что НИИ ждут суровые
времена. Искусство составлять многочисленные красивые отчеты, которое стало
основной компетенцией вузовских преподавателей, теперь станет и ключевым
навыком сотрудников академических институтов. Альтернативой могла бы быть
замена государственного контроля оценкой профессионального сообщества.
Кроме очевидного недофинансирования российская наука и
высшая школа имеют два препятствия для развития: административный гнет и низкая
квалификация многих сотрудников в сфере методологии исследования, особенно в
общественных науках (последнее — тема для отдельного разговора). Работая в
российских вузах с 2005 по 2017 год (ВШЭ, ГУГН, РГУ нефти и газа им. И.М.
Губкина, МГУ им. М.В. Ломоносова, Дипломатическая академия МИД РФ, Финансовый
университет при правительстве РФ), я постепенно наблюдал за увеличением
бюрократической нагрузки на рядовых преподавателей. Первоначально единственными
документами, которые мне нужно было сдавать на кафедру, были рабочие программы
дисциплин, которые во многом составлялись в произвольной форме и содержали список
тем и рекомендуемой литературы.
Однако во время государственной аккредитации эксперт
Рособрнадзора выборочно проверяет учебную документацию вузов, которые вынуждены
обзавестись методическими управлениями, терроризирующими рядовых
преподавателей. Так что в свой последний год работы в российской высшей школе
мне уже приходилось готовить: план по всем видам деятельности (учебная,
методическая, научная, организационная) на новый учебный год, отчет за прошлый
учебный год, отчет на должностную надбавку, ежемесячный отчет о фактически
выполненной нагрузке, методические материалы (тексты лекций, тесты, деловые
игры и пр.). Время, которое можно было бы потратить на чтение научной
литературы, консультирование студентов, постепенно замещается составлением разнообразных
отчетов. Кроме того, каждый элемент образовательного процесса регулируется
положением о зачете, экзамене, эссе, курсовой работе, выпускной
квалификационной работе. Любое отклонение от выполнения всех этих норм грозит
взысканиями.
Начав преподавать в Университете Ратгерса в США в январе
этого года, я словно вернулся на 13 лет назад. В весеннем семестре я читал курс
«заинтересованные группы: политический лоббизм», летом — «введение в
международные отношения». Я отправил на кафедру рабочие программы дисциплин,
которые составляли порядка 7 страниц, и меня не заставили ничего переделывать.
Здесь я сам определяю, какие методические материалы мне использовать и в какой
форме и по каким критериям проводить проверку знаний (письменная работа, устный
опрос, экзамен в виде теста).
Российская система государственного контроля исходит из
презумпции некомпетентности преподавателей. Справедливости ради, частично это
оправданно в плане методологической квалификации. Считается, что изощренная
система нормативов вытянет слабого преподавателя на некий приемлемый средний
уровень. В США действует институт репутации, сначала тебя принимают на работу,
исходя из рекомендаций известных в профессиональной среде ученых, потом ты
подтверждаешь свой уровень результатами анонимных опросов студентов, посещающих
твой курс.
Контроль Рособрнадзора за российской высшей школой с 2004
года не повысил ее качества. Российские вузы по-прежнему не входят в списки
лучших в мире. Иностранные студенты финансируются преимущественно самим же
российским государством, как это было в СССР, иными словами, они не приносят
дохода российской экономике. Нелепо ожидать, что ужесточение контроля за НИИ
позволит России увеличить количество публикаций в ведущих зарубежных научных
журналах. Решить эту проблему могло бы повышение качества специалистов, но
программа «Глобальное образование», по которой я прохожу обучение в аспирантуре
в США, завершила прием заявок от новых студентов, согласно прошлогоднему
постановлению правительства РФ.
В плане бюрократической нагрузки на рядовых сотрудников НИИ
системы РАН, позднее ФАНО, теперь, по всей видимости, Министерства науки и
высшего образования РФ были тихой гаванью. С этой системой я знаком с 2005 года
по ИСКРАН и ИНИОН РАН, где в разное время был младшим и старшим научным
сотрудником. С передачей в ФАНО увеличилась отчетность, но она в основном
касалась руководителей структурных под-разделений, рядовые сотрудники пока что
раз в год сдают необременительные отчеты о публикациях и участии в
конференциях. Учитывая результаты деятельности Рособрнадзора для рядовых
вузовских преподавателей, можно ожидать аналогичный рост требований по
количеству отчетности и для научных сотрудников.
Сергей Костяев, преподаватель Университета Ратгерса, США
-