http://www.ras.ru/news/shownews.aspx?id=a24c927f-dc25-4bb7-8a0a-234f67452b40&print=1© 2024 Российская академия наук
В уставе образованной в 1724 году Российской академии наук значилось: “Науки принуждения и насилия терпеть не могут”. И все же новое знание, как правило, преодолевает трудный и долгий путь к признанию, так как отрицает или существенно уточняет старое (традиционное) представление о явлении. Такая ситуация вполне объяснима с точки зрения диалектики: противоречия между новым и старым возникают неизбежно и являются необходимым условием развития. Сформулированный Гегелем закон отрицания отрицаний определяет, что с самого начала рождения нового знания возникает отрицающая (или существенно уточняющая) его противоположность. К сожалению, никакой диалектикой нельзя объяснить нынешнего отношения к науке наших реформаторов.В доперестроечной истории страны областям знания, соответствующим монопольной политической идеологии, уделялось гораздо больше, чем сейчас, внимания и поддержки со стороны государства. Правительственные задания и утвержденные планы научно-исследовательских работ имели финансовое обеспечение, а полученные результаты исследований после одобрения директивными организациями внедрялись в практику на основе соответствующих решений отраслевого или государственного уровня.В области природопользования это можно подтвердить следующими конкретными примерами. ВНИИ охотничьего промысла, подчинявшийся последовательно Наркомвнешторгу, Наркомзагу, Центросоюзу СССР, выполнял задание этих ведомств по активизации традиционных и вовлечению в хозяйственный оборот новых видов пушного сырья, прогнозированию численности и динамики воспроизводства промысловых зверей. Это было продиктовано высоким международным спросом на пушнину, которая входила в 20-е годы прошлого столетия в первую тройку объектов экспорта страны. Позже для решения задач, возложенных правительством в 1956 году на Центросоюз СССР, институтом выполнялась работа по проектированию и созданию комплексных охотничье-промысловых хозяйств нового типа (коопзверопромхозов) нередко на месте разорившихся северных колхозов. К началу 1960-х годов было создано более сотни таких хозяйств на европейском Севере, в Сибири и на Дальнем Востоке. В это же время создавалось и кооперативное звероводство, которое по производственным показателям достигло уровня передовых зверосовхозов, что позволило нашей стране в 1970-1980-е годы обогнать по объему производства звероводческой пушнины США, Канаду и скандинавские страны. Одновременно с выполнением этих государственных заданий сотрудники НИИ имели возможность осуществлять углубленные исследования по популяционной экологии, акклиматизации, селекции, кормлению, лечению пушных зверей и защищать кандидатские и докторские диссертации по выбранным ими темам. Точно так же и отраслевые сельскохозяйственные научно-исследовательские институты бывшего ВАСХНИЛ СССР, затем - Россельхозакадемии, выполняя плановые государственные задания, занимались селекцией и сортоиспытаниями, совершенствованием технологий выращивания, разведения растений и животных и переработки получаемой от них продукции. Велись и работы, связанные с физиологией, биохимией, генетикой. Но в то время прикладная наука пользовалась большей популярностью, планирование научных разработок требовало обязательного соблюдения во многом формальных, противоречивших логике научного поиска ожидаемых привесов, приростов в весовых и стоимостных единицах измерения. Без таких расчетов тематика исследований редко утверждалась. Популярным был лозунг “Практика без теории слепа, а теория без практики мертва”. Между тем следует вспомнить существовавший в то время достаточно эффективный механизм внедрения научных результатов в практику. Эту функцию осуществляла обширная сеть отраслевых институтов, находившихся в непосредственном подчинении министерств и ведомств. Разумеется, эта система нуждалась в совершенствовании, но не в такой “обвальной” степени, как это произошло в начале 90-х годов прошлого столетия. В первые годы перестройки отраслевой науке, ориентированной на связь с производством, был нанесен первый сокрушительный удар: упразднены или реорганизованы многие отраслевые институты. Сохранила ведомственную подчиненность лишь малая их часть. Так, Всероссийский научно-исследовательский институт охотничьего хозяйства и звероводства им. Б.М.Житкова (упомянутый выше как Всесоюзный институт охотничьего промысла) остался в статусе научной организации: после упразднения Центросоюза СССР он вошел в Российскую академию сельскохозяйственных наук.Второй удар по науке был нанесен отменой аккредитации государственных научных учреждений, пользовавшихся до этого некоторыми преимуществами при конкурсном отборе исполнителей научно-исследовательских работ и услуг. Так называемый рынок научно-технической продукции и услуг был захвачен саморегулируемыми частными организациями и индивидуальными предпринимателями, способными в отличие от госбюджетных учреждений делиться с заказчиками (давать “откаты”). Переход к рыночным отношениям, в особенности на начальном этапе накопления первичного капитала, обесценил научно-техническую продукцию, привел к резкому падению спроса на нее со стороны как государства, так и частных собственников (далеко еще не бизнесменов стадии развитого капитализма), заинтересованных только в сиюминутной прибыли и неспособных думать о перспективе. Вряд ли на этом переходном этапе оправданы допущенные масштабы неизбежного в дальнейшем разгосударствления экономики.Следует также упомянуть о том, что на первом этапе перестройки средства, получаемые институтами от сдачи в аренду помещений, освободившихся в связи с сокращением объема выполняемых работ и кадров, являлись источником компенсации возрастающих расходов на коммунальные услуги и содержание сохранившегося научного оборудования. В условиях официального признания недостаточности бюджетного финансирования этот источник именовался “дополнительным госбюджетным финансированием науки”. В дальнейшем сдача в аренду помещений была отнесена к предпринимательству, облагаемому налогом на прибыль. В развитых зарубежных странах основной источник финансирования науки - заказы со стороны предпринимательского сектора. В условиях современной России для того, чтобы стимулировать интерес бизнеса к разработкам и услугам науки, необходимы государственные меры, скажем, по льготному кредитованию и страхованию предприятий, выбравших инновационный путь развития. А также такие, которые гарантировали бы существенное снижение их налогообложения на период выполнения договора с научным учреждением, обеспечившего дополнительную прибыль.Третий удар нанесен науке принятым в сентябре 2013 года решением о реорганизации государственных российских академий. Объединение трех государственных академий в новой Российской академии наук, по-видимому, целесообразно, так как прежние академии превратились в своеобразные ведомства с избыточным (околонаучным) персоналом. Но если бы реформация науки ограничилась только этим! Внушают серьезные опасения отдаленные отрицательные результаты этой акции. Прежде всего, это касается дальнейшего углубления существующей пропасти между наукой и практикой в связи с полным разрушением системы, преобразующей достижения фундаментальных знаний в производственные технологические разработки. Оценка эффективности труда ученых страдает перекосом в сторону чрезмерного увлечения наукометрическими показателями, безусловно важными в оценке фундаментальных знаний. Привилегии, приобретаемые учеными от публикаций преимущественно в зарубежных научных изданиях, ослабляют и обесценивают отечественные издания, способствуют утечке научных знаний за рубеж. Ради обретения почитаемого международного уровня некоторые ученые становятся поставщиками “первичного сырья” зарубежным коллегам, поскольку не располагают в своих институтах современным оборудованием и достаточными средствами для обработки уникальных собственных материалов.Институты бывших отраслевых государственных академий, оказавшиеся теперь в составе единой академии, явно уступают институтам РАН по наукометрическим показателям оценки их эффективности. При подготовке нового устава единой академии необходимо наряду с наукометрическими показателями предусмотреть критерии оценки, основанные на признании достижений, нашедших практическое применение. Эти достижения следует оценивать не ниже, чем фундаментальные разработки, что позволит сохранить в какой-то степени механизм востребованности науки и уравнять шансы институтов отраслевых академий с институтами прежней РАН.Система аттестации научных работников также должна быть ориентирована не на отсев отзывчивых на запросы промышленности работников, а на их сохранение и стимулирование, поскольку договорные работы и в настоящее время, и в будущем являются существенным источником средств функционирования научных учреждений, дополняющим недостаточное бюджетное финансирование. Новый устав академии должен предусматривать формирование штатов научных учреждений наряду с категориями научных сотрудников (от младшего до главного), категориями специалистов (от инженера до главного инженера проекта). Работники должны аттестовываться в зависимости от их соответствия критериям, предусмотренным для одной или обеих категорий одновременно (то есть от выполнения поисковых и прикладных работ той или иной степени сложности). Эта мера позволит сохранить ошибочно ослабленную систему связи фундаментальных исследований с прикладными. В настоящее время, в период подготовки Устава новой Академии наук, уместно дать оценку административной идее перехода на финансирование науки преимущественно (или исключительно) за счет грантов: это очередной шаг в ее последовательном развале. Потеря стабильности вследствие лишения научных учреждений даже мизерного госбюджетного финансирования, социальная незащищенность и постоянное пребывание ученых в состоянии “подвешенности” и зависимости от случайностей неизбежно приведут к увеличению утечки кадров и ликвидации многих институтов. С распадом последних погибнет накопленный научный потенциал, умрут традиции и научные школы. Отечественная наука окончательно лишится своего фундамента, что будет способствовать процветанию импорта научных идей. Попытки оправдать планируемый шаг реформации финансирования науки более рациональным и эффективным вложением бюджетных средств - безосновательны. Ни одна система, как известно, в том числе и система административного управления, не работает со стопроцентной эффективностью. Следуя логике инициаторов этой идеи, можно договориться до того, чтобы и в системе образования ради экономии отдавать предпочтение только одаренным ученикам, не заботясь о всеобщем образовании как необходимом условии развития общества. В обоих случаях определенные социальные издержки неизбежны. Нельзя забывать и о том, что в любой ситуации отбора возникает вопрос, для нашей страны чрезвычайно актуальный: а судьи кто? В соответствии с прижившейся у нас системой “откатов”, грантовое финансирование станет очередной бизнес-площадкой распределения бюджетных средств и рассадником коррупции. К тому же мизерные размеры финансирования по современным грантам не позволяют приобретать необходимое оборудование, и нет надежды на то, что с будущим переходом только на гранты что-то изменится.В современной неустойчивой ситуации и в ближайшем будущем, проводя реформирование науки, необходимо соблюдать разумную умеренность, сохранять положительные традиции и избегать чреватых непоправимыми опасностями крайностей.
Владимир САФОНОВ, член-корреспондент РАСХН Источник: Поиск