“nicht Ausgeschlossen” [(нем.) – не исключено] и, кажется мне, может поставить вопрос о религии, о цели бытия совсем по-новому. (На этих страницах у меня программа большого и революционного трактата, может быть способного вдохновлять людей)» (11 июня 1944 г.). Понимание С.И. Вавиловым прогресса человечества как новой космической силы перекликается с идеями В.И. Вернадского о научной мысли как планетарном явлении и ноосфере.
Уважительное отношение к культуре в целом, сформировавшееся у С.И. Вавилова в юности, сохранилось навсегда и нашло выражение, в частности, в его увлечениях. Вавилов был страстным библиофилом, а также любил живопись, музыку, театр.
Огромное впечатление на С.И. Вавилова произвела в 1913 г. двухмесячная поездка в Италию. По дневнику этой поездки ясно видно, что за год до окончания физмата университета Вавилов все еще колебался в глубине души, правильно ли он выбрал свой жизненный путь (48). 14 июля 1913 г. во Флоренции Вавилов пишет в дневнике: «Мне интересно только искусство. В этом вся трагедия. <…> Я думаю, что теперешнее путешествие последнее эстетическое. Это похороны моего эстетизма. Я не отказываюсь от него, как от морали и философии, но отрекаюсь как от специальности».
Отрекшись от эстетизма как от специальности (и то не сразу: известны две статьи Вавилова об итальянских городах Вероне и Ареццо, опубликованные в годы Первой мировой войны), окончательно похоронить свой эстетизм он все же не смог никогда. 26 января 1947 г. Вавилов пишет в дневнике: «У меня антикварно-книжный ажиотаж.
