физики. Письмо к Берии подписали физики, которых он знал как выдающихся ученых, входивших в элиту атомного проекта. Это были И.В. Курчатов, И.К. Кикоин, Л.А. Арцимович, С.Л. Соболев, И.Е. Тамм, Л.Д. Ландау, Г.Н. Флеров, А.И. Алиханов, А.Д. Сахаров, А.П. Александров, М.А. Леонтович, Д.И. Блохинцев, М.Г. Мещеряков и И.Н. Головин. «Ядерный щит» сработал, и статья Фока была опубликована (3). Было еще несколько сюжетов подобного рода, свидетельствующих о том, что ядерно-академический союз работал не только на атомный проект, но и в обратном направлении – во благо отечественной физики и Академии наук (см. Визгин В.П. Ядерный щит в «тридцатилетней войне» физиков с невежественной критикой современных физических теорий // УФН, 1999. №12. С.1363-1389). Но атомный проект выполнял не только защитную функцию, оберегая академическую, фундаментальную науку от идеологического и утилитаристского давления, но и (чуть ли не с самого начала) стимулировал развитие фундаментальных исследований в стране и всячески способствовал развитию применений ядерной науки в мирных целях. Об этом обратном воздействии наукоемкого военно-промышленного проекта никогда не забывали его научные лидеры, как и лидеры академической науки, с одной стороны – И.В. Курчатов, Л.А. Арцимович, И.К. Кикоин, А.П. Александров, А.И. Алиханов и др. С другой, – А.Ф. Иоффе, П.Л. Капица, С.И. Вавилов, Н.Н. Семенов, И.Е. Тамм, Д.В. Скобельцын и др. В этом направлении работал и «вавиловский» Ученый совет, сделавший немало для развития программы «мирного атома».
На эту тему можно развернуть еще несколько сюжетов, относящихся, в основном, к самому концу 1940-х – середине 1950-х гг.:
1) создание Объединенного института ядерных исследований (ОИЯИ) на основе объединения двух академических учреждений: Института ядерных проблем (ИЯП АН СССР) и Электрофизической лаборатории АН СССР (ЭФЛАН) в 1956 г.; оба этих учреждения выросли соответственно из «Гидротехнической лаборатории» АН СССР,
