Утверждение как высшего назначения поэта его патриотического служения через отрицание так называемой «чистой» поэзии, прозвучавшее в «Разговоре с Анакреонтом», определили силовое поле русской поэзии. Начатый Ломоносовым разговор о назначении поэта был продолжен Г.Р. Державиным, А.С. Пушкиным, Н.А. Некрасовым, В.В. Маяковским, А.А. Ахматовой.

Теория словесного искусства Ломоносова была с успехом применена им на практике, при создании «слов». 26 ноября 1749 г. Ломоносов произнес свое первое «слово похвальное» императрице Елизавете Петровне, снискавшее «рукоплескание двора» (автоперевод на латинский язык: «Panegyricus Elisabetat Augustae», 1749). Л. Эйлер в письме от 19 декабря 1749 г. назвал его «un chef d’oeuvre dans son genre» («шедевром в своем жанре»).

26 апреля 1755  г. Ломоносовым было произнесено похвальное слово Петру Великому, которое он задумывал еще в 1740-е  гг. и готовил в продолжение 1753–1754  гг. (1-я редакция была частично переведена на фр. язык Ф.-Г. Штрубе де Пирмонтом (до сентября 1757), в 1759 перевод был окончательно завершен Т. Чуди). Петровская тема с самого начала деятельности Ломоносова, сознательно проецируемой им на петровский идеал, была центральной в его творчестве. Разбросанные по разным текстам Ломоносова отзывы о Петре, ссылки на него, обращения к нему, видимо, отражают постоянное присутствие в его сознании этого идеала, которым все меряется и поверяется и которым Ломоносов не устает восхищаться.

Их отличает остроумие, лаконизм, сложное, но выверенное грамматическое построение.  Одновременно со стихотворениями в панегирических жанрах Ломоносов на протяжении всей своей жизни создавал и лирические (в современном смысле этого понятия) стихотворения. Уже «Письмо о правилах российского стихотворства» содержало отрывки песен и пронзительные строки из любовного стихотворения («Свет мой, знаю, что пылает, Мне моя не служит доля…»). Однако в дальнейшем стихотворения такого рода Ломоносов не публиковал и не распространял. Свои сердечные чувства он в какой-то мере отразил в анакреонтических одах, ранние из которых («Ночною темнотою…» и отрывки из недошедших стихотворений) были включены им в «Краткое руководство к красноречию…». По-видимому, большая часть анакреонтических стихотворений Ломоносова до нас не дошла. Сохранилось два поздних произведения «Кузнечик дорогой…» (1761; вольное переложение анакреонтического стихотворения «К цикаде») и «Разговор с Анакреонтом» (1758–1761). Последний представляет собой своеобразный диалог: ломоносовские переводы од Анакреонта (I, XXII, XI, XXVIII) перемежаются «Ответами Ломоносова», написанными в той же поэтической тональности, что и греческие оды, но прямо противоположными им по своему содержанию. В «Разговоре с Анакреонтом» впервые в русской поэзии поставлен вопрос о назначении поэта и поэзии. Свободному поэтическому творчеству, темы которого любовь и прелесть жизни, утверждаемому анакреонтикой, в «Ответах Ломоносова» противополагается поэзия долженствования, призванная воспевать героев и славу России.