признают, что они в этой науке ничего не знают. Разве это не чрезвычайная опасность для науки» [27]. Отчуждение образования от науки Павлов считал угрозой и для науки, и для образования. Он активно противостоял действиям административно-бюрократической системы, направленным на лишение университетов и других вузов научной базы – исследовательских лабораторий. Он убеждал, что преподаватель вуза должен быть прежде всего исследователем. Вступительную лекцию в Военно-медицинской академии 23 сентября 1923 г. Павлов начал словами: «По академическому обычаю первую лекцию я читаю на общие темы… В последние годы я эту общую тему посвящаю внутреннему состоянию России… Я был, есть и остаюсь русским человеком, сыном родины, ее жизнью прежде всего интересуюсь, ее интересами живу, ее достоинством укрепляю свое достоинство… Когда передо мною стал вопрос: быть или не быть родине, когда я боялся за судьбы родины, только тогда я почувствовал, до какой степени вся моя деятельность, хотя по сути своей интернациональ-на, до какой степени она связана с достоинством и интересами родины… Я потерял основной смысл своей научной деятельности при мысли, что родина погибла. Для кого же я тогда стараюсь…».

летием, Павлов не удержался от того, чтобы не подчеркнуть коренное различие их оценки Октябрьской революции. Отрицательные стороны революции Павлов видел в многолетнем терроре и безудержном своеволии власти, превращающих нашу и без этого довольно азиатскую натуру в позорно-рабскую. Я видел и вижу постоянно, – продолжал Павлов, много чрезвычайных примеров этого. А много ли можно сделать хорошего с рабами? Пирамиды, да; но не общее истинное человеческое счастье» [25]. В дискуссии с М. Горьким Павлов говорил: «когда так много говорят о новых фабриках и заводах, о пятилетках, то забывают основное: люди, обслуживающие эти фабрики и пятилетки, остаются на втором плане, человек в этих условиях превращается в машину. Между тем государству может быть полезным только гражданин с чувством собственного достоинства, твердыми принципами и взглядами» [26].

Беспокоясь за судьбу науки и образования, участь которых решает «диктатура пролетариата», Павлов с тревогой спрашивал: «И что же выйдет, если эту самую науку будут третировать люди, которые сами