Версия для печати

Остров Крым

Научный заповедник Крыма отдают лесникам

Руководство Карадагского заповедника считает перевод этого уникального места в ведение Рескомлеса рейдерством

Крымские власти в аврале интеграции с Россией подчинили местные заповедники (их на полуострове шесть) местным коллегам Рослесхоза — Рескомлесу. К чему это приведет и почему научный заповедник нужно переподчинить Российской академии наук, рассказала в интервью «Известиям» директор Карадагского заповедника Алла Морозова.

— Полная неразбериха, и коллектив меня ежедневно вместо «здрасьте» спрашивает: «Вы клянетесь, что нас никому не отдадите?» — рассказывает Морозова. — Еще 17 марта крымские власти издали постановление, по которому мы финансируемся по линии Министерства образования и науки, молодежи и спорта Крыма, с которым сейчас и работает наша бухгалтерия. Апрельскую зарплату мы получим через министерство. Затем, 26 марта, выходит постановление о подчинении Рескомлесу. Я ездила к главе Комитета Крыма по лесному и охотничьему хозяйству Ивану Магде. Обвинив нас в неподчинении, он потребовал предоставить всю нашу отчетность и мое личное дело. Я ничего не имею против лесников и охотников, к которым нас приравняли. Мы сопротивляемся и хотим сохраниться как научное природоохранное учреждение. Я думаю, это решение появилось не из каких-то коварных целей, а из-за недопонимания — крымские власти можно понять в текущей ситуации.

На днях Иван Магда позвонил мне и сообщил, что отныне под страхом увольнения до особого распоряжения нам запрещено брать плату за посещение заповедника. Решение было принято с тем объяснением, дескать, заповедники грабят людей.

— Неужели грабили?

— Просветительско-экскурсионная деятельность есть в числе наших уставных целей. Вход у нас в прошлом году стоил 60 гривен с взрослого, 30 — детский билет. При лимите в 20 тыс. посетителей в 2013-м у нас было 16 тыс. посетителей, льготники проходят бесплатно.

Теперь, наверное, будем сопровождать посетителей так или иначе на экологической тропе бесплатно. Мы не можем сказать: «Вот тропа, идите», я знаю, что бывает, когда нет надзирателей — и пожары, и мусор, что угодно. Весна очень засушливая, всё уже сухое, и мы не можем рисковать. А никакого документа о запрете платного входа я не видела. Все наши экскурсионные поступления идут организованно, деньги идут на спецсчет в кассу. Экскурсоводы — это не всегда наши сотрудники, у них не хватит времени: к нам нанимаются летом студенты, учителя, мы им платим зарплату. Пока не знаем, что делать.

— Ваш заповедник еще чем-то зарабатывает? В украинской прессе звучат оценки, по которым предприниматели на катании по водам вашего заповедника выручают 25,5 млн гривен за сезон — а квоты на катание превышены в 135 раз. При этом в казну заповедника официально якобы идет только 0,08% суммы, или 20 тыс. гривен, и доля направляется в карман руководства.

— Я этого эколога Владимира Борейко [глава Киевского эколого-культурного центра] никогда в жизни не видела. Ни он, ни его люди к нам ни разу не приезжали, но это его оценки — он голословно вытирает о нас ноги в газетах. У нас 15–20 проверок в год от всевозможных ведомств, все акты о них есть. В прошлом году мы номинировались на диплом Совета Европы как природоохранный объект, и их представитель приезжал к нам, неделю тут жил. На днях экологическое подразделение Совета нам сообщило, что «политика их не волнует» и к осени мы получим диплом как образцовый природоохранный объект, сейчас такой диплом в Украине есть у Карпатского заповедника.

Что касается катания, то ежегодно мы утверждали на уровне региона и в Киеве квоты на два маршрута — истоптанная сухопутная тропа (7 км от биостанции до Коктебеля по горам) и морская (от Карадага до Коктебеля, без захода в бухты, без приближения берегу ближе чем на 300 м). Но мы организация бедная, и у нас нет своих катеров, чтобы мы могли оказывать людям эти услуги — а спрос на такие морские прогулки большой. У заповедника единственный надувной катер для охраны и один вшивенький для научных экспедиций, сбора научных проб. Катеров для перевозки людей нет. Нам разрешено привлекать десять владельцев, мы с ними заключаем договоры, пусть Борейко придет и проверит. Эти партнеры перечисляют нам с каждого рейса — не с человека — только 140 гривен, умножьте на 10 катеров и пару рейсов в день.

Конечно, у нас есть нарушители, несмотря на буи и обозначения на всех картах о закрытости акватории. Вам не надо объяснять, какие это товарищи — на яхтах, к которым подойти нельзя. Один раз мы пытались с моим замом подойти — и нас чуть не утопили, они сделали такую волну, что наш охранный катер встал дыбом, мы чуть не вывалились оттуда.

— Почему бы заповеднику тогда самостоятельно не организовать усиленную охрану или не закупить катера? Ведь выпадающие доходы огромные.

— Крымчане зарабатывают на чем? На койках и обслуживании туристов. Если мы сами купим 10 катеров и объявим, что только «Карадаг» возит — тогда вы через неделю можете найти меня где-нибудь в овраге, случайно упала бы с камня. Надо понимать ситуацию. По сути, платят нам за двух человек, а возят до 50 человек и выше... Я на Борейко в суд подавать не буду, пусть это останется на его совести.

— В целом у вас какой годовой бюджет? Сколько выделяли украинские власти?

— В районе 5 млн гривен в год. Среди всех крымских заповедников мы одни подчинялись Национальной академии наук Украины. Крымский заповедник, самый крупный по площади, был в ведении Государственного управления делами (обеспечивает деятельность высших органов власти Украины. — «Известия»), большинство остальных — при Минприроды Украины.

Наиболее приемлемый для нас вариант — переход в ведение Российской академии наук. Ведь в России большинство заповедников подчиняются Минприроды, а часть работает с институтами РАН. У нас наибольший штат, порядка 120 человек, и, в частности, наибольший научный штат (около 60 человек) среди всех крымских заповедников, шесть лабораторий. К нам каждый год приезжают научные экспедиции из РАН.

Кроме того, Карадагская биологическая станция была создана в 1914 году за счет личных средств приват-доцента Московского университета Терентия Вяземского. 23 сентября этого года мы будем отмечать столетие заповедника. При жизни Вяземский написал дарственную, по которой земли, постройки и библиотека передавались российской науке, и с 1937 года и до сих пор мы подчинялись академиям наук. У нас в 1977 году был создан первый в СССР комплекс для содержания и изучения морских млекопитающих в Карадаге, то есть первый дельфинарий. Именно здесь начали изучать дельфинов в неволе. Я это все знаю, потому что на Карадаге работаю с 1962 года. В 1979 году заповедник был оформлен в текущих границах: при Вяземском это было 35 га. В те годы мы отхватили морскую полоску моря шириной в километр, около 900 га плюс 2087 га суши — наш заповедник комплексный, сухопутно-морской. Мы базируемся на единственном в Европе сохранившемся вулкане Юрского периода (Карадаг), благо он потухший.

— Можете ли оценить, какая средняя зарплата у ваших научных сотрудников?

— 5–6 тыс. гривен в месяц (19–23 тыс. рублей по курсу 3,8 рубля за гривну). Наши научные сотрудники получают надбавки за стаж, за научную степень — естественно, в системе лесного хозяйства этого нет, а у нас 23 кандидата наук и доктор на подходе.

— У заповедников Крыма есть еще один вариант. Глава Комитета Крыма по охране окружающей природной среды Геннадий Нараев 27 марта заявил, что крымские заповедники останутся в республиканском управлении и, скорее всего, их объединят в единый биосферный заповедник.

— Такой единый крымский национальный заповедник «Таврида» хотели создать еще в конце 1990-х, но тогда идея лопнула. Сейчас я против такого объединения из-за организационных сложностей — как руководить сразу шестью разными, разбросанными по всей территории полуострова заповедниками? Нужно сначала наладить нормальную работу в существующих заповедниках.

Известиия, 7.04

***

РАН: крымский научный центр необходим для развития полуострова

К 1 июля в правительстве РФ должна быть разработана федеральная целевая программа по социально-экономическому развитию Крыма и Севастополя.

МОСКВА, 4 апр — РИА Новости. Создание Крымского научного центра Российской академии наук необходимо для решения задач социально-экономического развития полуострова, заявил РИА Новости представитель руководства РАН.

Ранее президиум РАН принял постановление, в котором отмечена целесообразность создания Крымского научного центра Академии наук.

«К нам поступили письма из ряда научных институтов, расположенных на территории Крыма, с просьбой рассмотреть возможность их присоединения к Российской академии наук. Мы считаем, что сейчас есть неопределенность по поводу продолжения в этих институтов научной работы, и опасения крымских ученых оправданы», — сказал собеседник агентства.

По его словам, прежде всего надо сохранить существующий научный потенциал Крыма. «Нельзя допустить, чтобы были утрачены научные направления и даже целые институты. Надо иметь в виду, что такие организации, как Карадагский заповедник, Никитский ботанический сад представляют собой не только национальную, но и мировую ценность», — отметил собеседник агентства.

К 1 июля в правительстве РФ должна быть разработана федеральная целевая программа по социально-экономическому развитию Крыма и Севастополя, напомнил представитель РАН. «Но без научного потенциала решить задачу развития территорий невозможно. Поэтому это — вторая цель, которую преследует создание центра», — сказал он.

«Центр, как нам представляется, будет координировать научный потенциал крымских ученых, решать оперативные вопросы на месте. Мы уже обратились с нашими предложениями в правительство страны и в принципе эти предложения получили поддержку», — добавил собеседник агентства.

По его словам, уже составлен список из нескольких десятков научных организаций, которые могут войти в состав центра. «Мы смотрим, что можно сделать, исходя из того, чтобы минимизировать возможные потери. Но в каждом конкретном случае надо оценивать тот или иной институт индивидуально. Надо внимательно проанализировать, чем организация занималась, какие у нее результаты, какой у нее есть потенциал и перспективы. Дальше зависит от направленности работы организаций — кто-то может отойти под эгиду Академии наук, кто-то — в систему Федерального агентства научных организаций, а те, кто занимался прикладными вещами, продолжат работать по своему профилю», — отметил представитель РАН.

***

Крымские учёные с радостью пойдут в российскую науку - глава Крымского научного центра

Симферополь, 5 апреля. Крыминформ. Наука Крыма имеет огромный потенциал, и его учёные с удовольствием готовы включиться в научную жизнь России. Об этом заявил в беседе с корр. Крыминформа глава Крымского научного центра, ректор Таврического национального университета /ТНУ/ Николай Багров.

"Мы с радостью пойдём в РАН, в российскую науку, - сказал он. - Научный потенциал Крыма достаточно велик, чтобы внести весьма достойный вклад в научную копилку России".

Учёный напомнил, что на территории полуострова работает более двух десятков научных учреждений, в том числе ряд институтов фундаментального профиля. Основными направлениями, где заняты крымские учёные, являются астрофизика, биология моря, археология, геология, медицина, сельское хозяйство, космонавтика.

Однако, по словам Багрова, многих научных работников Крыма смущает неопределённость их статуса. "С прикладными институтами всё более или менее понятно - их заберут соответствующие ведомства, - отметил он. - А вот с учреждениями академического профиля продолжается неясность - войдут ли они в систему РАН в качестве Крымского центра, попадут ли в ведение ФАНО отдельными институтам или же будет избрано какое-то другое решение".

Существует вопрос и с признаниями научных званий, полученных в системе Национальной академии наук Украины /НАНУ/, указал академик НАНУ Багров. "У всех крымских академиков и членов-корреспондентов возникает вопрос, будут ли они признаны членами РАН, - заявил он. Пока чёткого ответа на него никто не даёт".

Учёный подчеркнул, что в научном Крыму все понимают важность формальных моментов и знают, что в Российской академии наук существует только механизм выборов новых её членов. В то же время совсем недавно возник прецедент с включением в состав РАН членов академий медицинских и сельскохозяйственных наук. "Может быть, руководству академии стоило бы инициировать решение государственного руководства России о признании членов НАНУ в Крыму членами РАН соответствующей степени?" - предложил Николай Багров.